Новый Завет не отменяет Ветхого Завета для ветхого ещё человечества.

Нравственная жизнь слагается из парадоксов, в которых добро и зло переплетаются и переходят друг в друга.

Нужно быть ко всем милосердным, но невозможно всех любить одинаковой любовью.

Общество держится верованиями, а не силой. Когда оно начинает держаться исключительно силой, оно кончается и умирает.

Объективная целесообразность раздавливает человека.

Одно мгновение может быть вечностью, другое мгновение может быть дурной бесконечностью.

От безликой власти закона мир и человек должны быть освобождены.

Ответственность за зло возвышает, а не унижает … человека, ибо приписывает ему огромную силу свободы, способной восстать на Творца, отделиться от него и создать собственный безбожный мир, создать ад.

Относись к живым, как к умирающим, к умершим относись, как к живым.

Отрицание бессмертия есть усталость, отказ от активности.

Парадоксальность, трагичность, сложность нравственной жизни заключается в том, что плохи бывают не только зло и злые, плохи бывают и добро и добрые.

Первичный творческий акт совсем не является искусством. Искусство вторично, и в нём творческий огонь охлаждается.

Переживание вины и есть переживание аристократическое, переживание благородных, как переживание обиды есть переживание плебейское, унизительное.

Победа над рабством у природы, у природных стихийных сил есть … основная тема цивилизации.

Подлинный духовный аристократизм связан с сознанием служения, а не с сознанием своей привилегированности.

Подозрительность и мнительность, видящая всюду зло, ересь и гибель, есть начало психического расстройства…

Познание есть бесстрашие.

Познание есть посвящение в тайну бытия.

Пока человек существо половое, он не может жить в мире и гармонии. Антропология мужская совершенно отличается от антропологии женской, психология мужская совершенно отличается от психологии женской. Тут с трудом возможно взаимное понимание, оно затруднено страшной и жестокой борьбой.

Пол, означая ущербность и неполноту человека, есть власть рода над личностью, власть общего над индивидуальным. Отдаваясь власти половой жизни, человек теряет власть над самим собой.

Почти чудовищно, как люди могли дойти до такого состояния сознания, что в мнении и воле большинства увидели источник и критерий правды и истины!

Пошлость есть … определяемость жизни исключительно извне…

Прельщение и рабство эстетическое всегда означает ослабление и даже уничтожение ценности личности…

Преступления, которые человек совершает во имя коллективов, отождествляя себя с ними, суть преступления личные.

Природа прежде всего для меня противоположна свободе … она тем самым означает противоположение личности, противоположение духу.

Рабство, ощущаемое человеком как насилие извне и ненавидимое, менее страшно, чем рабство, которое прельщает человека и которое он полюбил.

Рай невозможен для меня, если близкие мои, родные мне или даже просто люди, с которыми мне приходилось вместе в жизни, будут в аду, если в аду будут Бёме, как «еретик», Ницше, как «антихрист», Гёте, как «язычник», и грешный Пушкин.

Революцию нельзя рассматривать как новую, лучшую жизнь, революция есть болезнь, катастрофа, прохождение через смерть.

Революция ищет торжества во что бы то ни стало. Торжество даётся силой. Сила эта неизбежно переходит в насилие.

Само различие между добром и злом мучительно и радости не приносит.

Самодержавие народа — самое страшное самодержавие, ибо в нём зависит человек от непросветлённого количества, от тёмных инстинктов масс.