Конечно, время всё итожит:
и боль утрат, и жар забот,
и стало въявь, что быть не может
чудес — а только кровь и пот.

Кричит в восторге публика,
таращит мир глаза:
«Да здравствует республика!» –
Такие чудеса.
Нет карнавала радужней.
Но в той толпе, как врос,
стоит тиранчик завтрашний,
засунув пальчик в нос.

Кто там робкий, кто там пылкий –
всё равно стезя одна.
Не молись, дурак, бутылке –
просто пей её до дна!
       Николай нальёт,
       Михаил пригубит.
       Кто совсем не пьёт –
       тот себя погубит.

Любовь такая штука: в ней так легко пропасть,
зарыться, закружиться, затеряться…
Нам всем знакома эта возвышенная страсть,
поэтому нет смысла повторяться.

Мгновенна нашей жизни повесть,
такой короткий промежуток,
шажок, и мы уже не те…
Но совесть, совесть, совесть, совесть
в любом отрезке наших суток,
хотя она и предрассудок,
должна храниться в чистоте.

Мгновенно слово. Короток век.
Где ж умещается человек?
Как, и когда, и в какой глуши
распускаются розы его души?

Меня удручают размеры страны проживания.
Я с детства, представьте, гордился отчизной такой.
Не знаю, как вам, но теперь мне милей и желаннее
мой дом, мои книги, и мир, и любовь, и покой.

Минувшее тревожно забывая,
на долголетье втайне уповая,
всё медленней живём, всё тяжелей…

Мне всё известно. Я устал всё знать
и всё предвидеть.
А между тем как запросто опять
меня обидеть.

Напрасно мирные забавы
продлить пытаетесь, смеясь.
Не раздобыть надёжной славы,
покуда кровь не пролилась…

Наша жизнь – ромашка в поле,
пока ветер не сорвёт…
Дай Бог воли! Дай Бог воли!
Остальное заживёт.

Не каждому поэту удача выпадает,
но каждому поэту читателей хватает,
и каждому поэту пути иного нет…
Конечно, если это не лапоть, а поэт.

Не обязательны пуля и кнут,
чтобы холопов плодить повсеместно.
Голод и холод почище согнут,
и унижения – это известно.

Не от гриппа, не от умопомрачения,
не на фронте, не от пули палача –
как обидно умереть от огорчения,
раньше времени растаять, как свеча.
не прося услад у Бога,
не прельщаясь на обман…
Всё равно одна дорога –
пыль, разлука да туман.

Ничего, что поздняя поверка, —
всё, что заработал, то твоё.
Жалко лишь, что родина померкла,
что бы там ни пели про неё.