Публий Овидий Назон (43 г. до н.э. — 17 г. н.э.) — древнеримский поэт

Овидий
 
 

Башен оплот сокрушать — высокой доблести дело,
     То, что упало, топтать — подлого труса почин.

Бедный повержен везде.

Будешь читать — не забудь: в этом томике каждая буква
       Создана в бурные дни мною на скорбном пути.

…в красоте милей простота…

Везде решающее значение имеет случай, поэтому, у тебя всегда должна быть закинута удочка: рыба попадается и на такой глубине, на какой ты меньше всего ожидаешь её встретить.

Вижу и одобряю лучшее, а следую худшему.

Вино располагает к нежностям и разжигает. От выпитого в большом количестве неразбавленного вина бегут, исчезая, заботы. Тогда на сцену является смех, тогда и бедняк собирается с духом, тогда проходят грусть, заботы и морщины на лбу, тогда намерения становятся искренними — что так редко в наш век… Здесь красавицы часто пленяли сердца молодых людей, и любовь в вине оказалась огнём в огне.

Вино уничтожает всякую искусственность.

Время тянется так медленно, что кажется, будто оно остановилось.

Все человеков дела на тончайшей подвешены нити,
     Случай — и рушится вдруг несокрушимый оплот…
Властно играет в делах человеческих тайная сила.
     Разум доверчив, — увы! — верен ли нынешний час? …
Так трепещи же и ты. Вот мнится: забрезжила радость,
     Слово ещё на губах. Глянь! Обернулась в печаль.

Всё изменяется, но ничего не пропадает.

Всё может ослабить время, но не мою печаль.

Вспомни о судьбах людских! Переменчивы судьбы: возносят
    Ныне, а завтра гнетут. Бойся, всему свой черёд.

Где возражать не дано, там любой
      краснобай — громовержец.

Груз становится лёгким, когда несёшь его с покорностью.

День миновавший всегда лучше, чем нынешний день.

Для добродетели ни одна дорога не является непроходимой.

Доблесть не знает непроходимых путей.

Если бы нам сговориться о том, чтобы женщин не трогать, —
Женщины сами, клянусь, трогать бы начали нас.

Если уносит судьба наилучших — простите мне дерзость, —
    Я усомниться готов в существованьи  богов.

Запретный плод сладок.

И показалась она перед взором моим обнажённой…
   Мне в безупречной красе тело явилось её.
Что я за плечи ласкал! К каким я рукам прикасался!
    Как были груди полны – только б их страстно сжимать!
Как был гладок живот под её совершенною грудью!
    Стан так пышен и прям, юное крепко бедро!
Стоит ли перечислять?.. Всё было восторга достойно.
    Тело нагое её я к своему прижимал…
Прочее знает любой… Уснули усталые вместе…
    О, проходили бы так чаще полудни мои!

Идёт к белизне твоей стыд. Но на пользу
Стыд лишь притворный, поверь: а настоящий — во вред.

Искусство заключается в том, чтобы в произведении искусства его не было заметно.