•
… нет возможности другим способом устроить, сберечь и пожалеть племя извращённых существ, как приняв это самое извращение в основу; собрать их рассыпавшееся стадо извращённою мыслью, ложь которой ответила бы лжи их природы.                    
•
Неустанное стремление «соединить рассыпавшееся стадо» человечества только разделило его непримиримою враждою, и она всегда становилась тем яростней, чем страстнее и насильственнее были самые попытки к соединению.
•
Нужда, гнетущее горе, боль несогретых членов и голодного желудка заглушит искру божественного в человеческой душе, и он отвернётся от всего святого и преклонится, как перед новою святынею, перед грубым и даже низким, но кормящим и согревающим.
•
Общество, окружающие убавляют душу, а не прибавляют. “Прибавляет” только теснейшая и редкая симпатия, “душа в душу” и “один ум”. Таковых находишь одну две за всю жизнь.
•
Он (человек – Ю.Р) перемешал климаты, изменил все условия жизни, смесил несмешивавшееся и разделил сродненное, снял с природы лик Божий и наложил на неё свой искажённый лик. И среди всего этого разрушения сидит сам, её властелин и мучитель, и, мучаясь, слагает поэзию о делах рук своих.
•
Писательство есть Рок. Писательство есть fatum. Писательство есть несчастие.
•
Правда выше солнца, выше неба, выше бога: ибо если и бог начинался бы не с правды – он – не бог, и небо – трясина, и солнце – медная посуда.
•
Причинение страдания из жажды сострадать есть черта полярности души человеческой.
•
Разве можно найти человека, который делал бы в течение всей своей жизни только хорошее и должное, и разве не испытывает он, долго ограничивая себя этим, странного утомления, и не переходит, хоть на короткое время, к поэзии безотчётных поступков?
•
… религии как хранительницы религиозных тайн — нет, а есть лишь иллюзия, которою необходимо человеку быть обманутым, чтобы хоть как-нибудь устроиться на земле.
•
Смерть есть то, после чего ничто не интересно.
•
Только оканчивается жизнь, видишь, что вся твоя жизнь была поучением, в котором ты был невнимательным учеником.
•
Три великие, мистические акта служат в религиозном созерцании опорными точками, к которым как бы прикреплены судьбы человека, на которых они висят, как на своих опорах. Это — акт грехопадения: он объясняет то, что есть; акт искупления: он укрепляет человека в том, что есть; акт вечного возмездия за добро и за зло, окончательного торжества правды: он влечёт человека в будущее.
•
Человек в цельности своей природы есть существо иррациональное…
•
Что не сознаётся людьми, то иногда чувствуется ими с тем большею силою.
•
Что я верю в какого-то Бога, это я чувствую; но в какого Бога я верю – вот что темно для меня.
                                                      (о Л. Толстом)
•
Я ещё не такой подлец, чтобы думать о морали. Миллион лет прошло, пока моя душа выпущена была погулять на белый свет, и вдруг бы я ей сказал: ты, душенька, не забывайся и гуляй «по морали». Нет, я ей скажу: гуляй, душенька, гуляй, славненькая, гуляй, добренькая, гуляй, как сама знаешь. А к вечеру пойдёшь к Богу.
•
Я пришёл в мир, чтобы видеть, а не совершить.